Изложение для 8 класса 1-2 страницы

В те времена железный занавес был плотен и крепок. Подростками встретили смерь Сталина, взрослели при хрущевской оттепели.

Помню, как мы, подростки, вместе со взрослыми выстаивали ночи в очередях, чтобы подписаться на собрания сочинений Чехова и Роллана. Например, зимние ночи возле магазина подписных изданий на Красноармейской, в Пассаже (там, где сейчас оружие продают). Однажды услышала разговор Виктора Некрасова и Тамары Головановой: «Как бы хотелось сейчас перечитать Хемингуэя!» — «Да, мне тоже хотелось бы!»

Прошло много лет. Хемингуэя начали издавать в нашей стране. Правда, исключением был роман «По ком звонит колокол». Ведь власть строго оберегала нас от возможности подумать: «Гражданская война — это хорошо или плохо? Все ли, кто был в Красной армии, хорошие? А в Белой — были одни ужасные?» Только в 1968 году, с большим трудом подписавшись на четырехтомник Хемингуэя, смогли прочесть этот роман, где убедительно показано, что в гражданской войне ничего хорошего нет, есть только кровь, разочарования и пострадавшие мирные люди.

Виктор Платонович любил творчество Хемингуэя, вероятно, ощущал духовную близость с ним. Помню, кто-то прислал Виктору Платоновичу журнал Life с прекрасным портретом Хемингуэя. Он сделал репродукцию с этого портрета и дарил ее своим друзьям. Подарил и мне... Этот портрет до сих пор у меня в кабинете.

Вообще в 40—50-е событием была едва ли не каждая проникшая к нам из-за «занавеса» книга. Случались казусы, такие, как с известным итальянским писателем Карло Леви.

Все деятели культуры, писатели в первую очередь, которые посещали Советский Союз и планировали посетить Киев, практически всегда встречались с Виктором Некрасовым. Об этом его заранее предупреждали по телефону из Москвы. На сей раз — это было в ноябре 1955 года — в Киев приехал Карло Леви. Еще не наступил 1956 год, не прозвучал доклад Никиты Хрущева на ХХ съезде. Занавес был прочен, западная культура просачивалась тоненькой струйкой.